Цареубийца Николай Рысаков

1 марта 1881 года, в Прощенное воскресенье, в Петербурге прогремели взрывы. Бомба, брошенная рукой террориста, унесла жизнь Александра II - одного из лучших российских императоров. Первым метнул бомбу в Александра II выпускник Череповецкого реального училища 19-летний Николай Рысаков. Прямо под колеса царского экипажа. Карету покорежило, но она уцелела.

Выбравшись наружу, император увидел двух окровавленных казаков. Рядом кричал от боли смертельно раненный мальчик, за секунды до этого остановившийся поглазеть на пышную процессию. Поодаль оглушенная толпа терзала молодого бомбиста. Люди расступились перед царем. Александр перекрестил умершего мальчика и пошел к остаткам процессии, отъехавшим на несколько сот метров. В этот момент грянул новый мощный взрыв. Когда дым рассеялся, на земле корчились от боли два десятка тяжелораненых. Игнатия Гриневицкого, метнувшего вторую бомбу, разорвало на куски. Царю размозжило ноги, взрывной волной его отбросило на решетку, ограждавшую канал. «Во дворец... там... умереть», - прошептал самодержец. Через час с небольшим его не стало. Так закончилась охота организации «Народная воля» на императора Александра II, прозванного Освободителем.

Николай Рысаков родился в Белозерском уезде Новгородской губернии в год отмены крепостного права. Семья, где было пятеро детей, существовала на жалованье отца - управляющего лесопилкой. Мальчишкой Николая отправили учиться в Вытегру, затем он переехал в Череповец, поступил в местное реальное училище на механико-техническое отделение. Зарабатывать на учебу, жилье и питание приходилось самому - помощь из дома была скудной.

Позже, когда Рысаков стал уже студентом Петербургского горного института, слухи о его крайней бедности донеслись даже до руководства вуза. Инспектор горного института Бек вспоминал: «Прошел слух, что Рысаков находится в очень бедственном положении, питается одним чаем и черным хлебом с солью. Экзекутор, посланный проверить, доложил мне, что Рысаков проживает где-то на углу 15-й линии Васильевского острова и Большого проспекта, занимает угол - пространство между печкой и стеной, пьет только чай с черным хлебом». Первокурснику немедленно дали пособие, а затем и стипендию.

На следствии Рысаков заявлял, что в Череповце связи с революционерами не поддерживал, пропаганды не вел, лишь обучал рабочих грамоте. Это не так. В череповецком полицейском архиве имелось «дело реалиста Рысакова». Еще подростком он находился под надзором полиции как «агитатор». Следователи выяснили, что Рысаков с товарищами подпал под влияние некоего преподавателя училища, слывшего вольнодумцем. Ничего удивительного: Череповецкое реальное гремело на весь Северо-Запад как рассадник либеральных идей.

Вдова, сдававшая Рысакову угол и допрошенная после цареубийства в числе прочих череповчан, знавших Николая, показала: «Он всегда был поведения хорошего, иногда, например, услышит, что мальчики выражают вольные мысли, так он опровергал это все». «Стало быть, предпочитал не говорить, а делать», - сделали вывод царские следователи.

Едва перейдя на второй курс горного института, студент Рысаков «исчез». Посещение лекций было вольным, так что его длительное отсутствие никого не насторожило. Как выяснилось позже, Николай, заметив за собой полицейскую слежку, перешел на нелегальное положение. Жил по паспорту вятского мещанина Макара Егорова Глазова. В этот период он познакомился с Андреем Желябовым, лидером организации «Народная воля». Желябов вспоминал: «Рысаков заявил себя с первых шагов прекрасным агитатором среди рабочих. На мой взгляд, в нем были большие задатки спокойного, мужественного террориста. На цареубийство он шел спокойно и сознательно по моему приглашению».

Вот как описывали свои впечатления от Рысакова участники организации: «Это был совсем еще юный, добродушный, жизнерадостный провинциал, сутуловатый блондин, небольшого роста, с едва пробивавшейся рыжей растительностью. Способный, хорошо знал математику. Память у него была очень точная и хорошо развитое воображение. В нем ходила какая-то скрытая, не развернувшаяся еще силушка (к его приземистой, широкоплечей фигуре с большой головой это слово вполне применимо)».

За два дня до намеченного покушения был арестован Желябов. «Номер первый» - метальщик Тимофей Михайлов - утром 1 марта смалодушничал и, не дойдя до назначенного места, вернулся домой. Бросать первым досталось Рысакову. И он не промахнулся. Опытный Гриневицкий довершил дело. В Череповец известие о том, что цареубийцей стал выпускник местного реального училища, дошло утром следующего дня. Весть восприняли однозначно: город опозорен навеки. Пьяные обыватели отлавливали на улицах и избивали реалистов. «Заклепок» (как их здесь называли) и без того в городе не любили, а тут - такое. Стены взрастившего цареубийцу реального училища по распоряжению правительства выкрасили в черный цвет.

Полиции удалось арестовать почти весь исполнительный комитет «Народной воли». Рысаков пошел на сотрудничество со следствием. Предателем его не посчитали даже соратники. Народоволец Тырков с сочувствием говорил о выборе Рысакова: «Вчера еще - просто мальчик, сегодня - цареубийца. Когда он очутился в руках следственной власти, она впилась в него своими умелыми когтями, не давая времени опомниться».

Николай Рысаков написал на имя Александра III прошение сохранить жизнь. «Боюсь лишь немедленно предстать на Страшный суд Божий, не очистив моей души долгим покаянием. Поэтому и прошу не о даровании мне жизни, но об отсрочке моей смерти». Александр прошение отклонил. 3 апреля 1881 года на Семеновском плацу в Санкт-Петербурге были повешены: крестьянин Андрей Желябов, дворянка Софья Перовская, сын священника Николай Кибальчич, крестьянин Тимофей Михайлов и мещанин Николай Рысаков.

Шикман А.П. Деятели отечественной истории. - Биографический справочник. Москва, 1997.

Print article